Всякий человек, истерзанный так называемой новостной повесткой, со всеми ее эпидемиями, заговорами, проклятиями, новой этикой и девальвацией традиционных ценностей, должен попасть в Нижний Новгород на Горьковский автомобильный завод. Во-первых, чтобы убедиться, что что-то в стране все еще действительно работает, а во-вторых, ради самого запретного и манящего русского занятия — попытки понять, что на самом деле происходит в России. Логика тут простая: если вас действительно интересует русский механизм, поезжайте туда, где его делают. Успокоения это не принесет, но, по крайней мере, вы узнаете, что такое муда, кайзен и голубой океан, а также получите возможность встретиться и поговорить с интересными людьми. Наш специальный корреспондент предпринял такую попытку. Публикуем его путаный отчет и фотографии с места событий.

1. Притча о муда и кайзен

Один человек хотел понять порядок вещей: где всему дается начало и когда этому приходит конец. Такое знание сделало бы человека подобным богу. Он стал бы творцом вещей и властелином мира. Естественно, что на этом пути рано или поздно он попал в Нижний Новгород на ГАЗ — Горьковский автомобильный завод.

На свете не так много мест, настолько явно дразнящих вечность всесилием смертного человека. Всего за полтора года на берегу Волги на месте деревни Монастырка советскими людьми с помощью инженеров и специалистов американской компании Austin был построен новый город для рабочих и самый большой в Европе автомобильный завод, о котором до сих пор говорят, что в длину он занимает три трамвайных остановки, а в ширину — две автобусных. 19 января 1932 года в 19 часов 15 минут на установленном здесь конвейере фирмы Ford был собран первый грузовик Газ-АА, знаменитая полуторка. В следующие 17 лет здесь сделали 829 808 таких же машин.

Один человек, конечно же, был пленен зрелищем всеобщего людского конвейера. Это было похоже на гигантскую мастерскую Творца, шумную, пахнущую пугающей простотой мира и пронизанную светом и радостью какой-то недосягаемой мечты. В огромном цеху, в начале медленно ползущих лент конвейера, закладывались черные металлические рамы, скелеты новых сущностей, предназначенных к выходу в мир. 1100 человек присоединяли к скелетам по 5000 деталей, тратя на это строго определенное время. Такт их движений был продуман и предопределен.

Стоя каждый на своем месте, они должны были уложиться, например, в 227, 141 или 519 секунд, чтобы не задерживать следующих людей, стоящих дальше, вдоль медленной ленты созидания мира, и у которых были свои 227, 141 или 519 секунд на то, чтобы прибавить к изменяющейся картине бытия что-то особенное, свое. 

Логика усилий каждого была здесь предельно понятна, но общий замысел, приводящий в действие весь этот магический поток, все еще оставался для одного человека загадкой. Конечно, один человек ясно видел теперь весь прежде скрытый от него порядок вещей. Сейчас можно было представить себе даже свое собственное место в открывшейся наконец картине мироздания, от начала до самого ее конца, и потратить целую жизнь на то, чтобы научиться всем нужным для этого секретам. Познать основы управления резьбовыми соединениями, научиться правильно прикручивать колеса, протягивать провода, устанавливать и закреплять кабину, вживлять в тело автомобиля его двигатель, проверять работу электроприборов. 

Завод сам открывал своим обитателям целую бездну тайн: откуда берутся и куда именно кладутся детали, как штампуется и сваривается кузов, через какие 12 ванн он проходит на линии окраски, что такое катафорез. Наконец, можно было постичь самую глубинную суть, драму этого всеобщего созидательного представления, которая выявляет характеры, достоинства и пороки людей, собранных Заводом, чтобы дать человечеству все то, чего оно хочет и может себе позволить. Не принимай дефект! Не делай дефект! Не передавай дефект! Каждый, казалось, точно знал здесь все три эти главные истины творимого им мира, но при этом не был все же его творцом, то есть полноценным властелином Замысла, извлекающего суть из бессмысленной пустоты вселенной.

Так казалось одному человеку до тех пор, пока он не встретил наконец Мастера. Это произошло в корпоративном университете Группы ГАЗ, и Мастером оказался старший тренер Алексей Наумов. Алексей Наумов учил здесь молодых и опытных рабочих новым для них навыкам, позволяющим оставаться полноправной частью Завода — гигантской мастерской Человека-Творца.

— Не делай муда, делай кайзен, — так сказал Мастер Наумов одному человеку.

Простота этого соображения показалась одному человеку непостижимой. 

— Но что это значит? — спросил он Мастера.

— Это понятно каждому. Муда и кайзен — основа бережливого производства, — такой был ответ. 

Полная картина мира открылась теперь одному человеку во всей своей ясности и красоте. Конечно! Муда в переводе с японского — тщетность и бесполезность. Тайити Оно, основатель системы бережливого производства автомобильного концерна Toyota, выделял целых семь видов муда, каждый из которых вынуждал людей делать ненужные и мешающие конвейеру движения и операции. Борьба с муда и поощрение кайзен, то есть небольших усовершенствований и улучшений, предлагаемых работниками, — вот главные секреты мироздания, владея которыми, даже один человек может стать подобен богу и сделаться творцом всех вещей. Осталось только выяснить, каких именно.

Что вообще можно сделать на Заводе, построенном на берегу Волги американцами и оснащенном производственными конвейерами, усовершенствованными технологиями бережливого производства японской Toyota? На что в принципе способен русский человек, прошедший через татаро-монгольское иго, царизм, войны, коммунизм, культ личности, ускорение, перестройку, эпидемию вируса SARS-Cov-19 и овладевший тайным знанием о том, что есть тщета, а что — улучшение? Ответ мудр, поскольку так же прост, как кайзен и муда. Русский человек способен создать русский механизм. Тот самый русский механизм, который в конечном итоге создает самого по себе русского человека. В случае с заводом ГАЗ это коммерческие автомобили ГАЗель NEXT, ГАЗель CITY, а также ГАЗон и САДКО NEXT. Полный ассортимент продукции широко представлен на официальном сайте предприятия.

2. Притча о стратегии голубого океана

Один человек придерживался стратегии алого океана. Границы его мыслей были определены, поступки оговорены заранее. Оставалось лишь следовать установленной традиции и правилам, с которыми согласны остальные. Это был океан здравого смысла. Но однажды он стал алым от крови тех, кто в него верил. Реализм этой веры состоял в том, что овладеть общим океаном возможностей можно было только через право резать друг другу глотки, чтобы невозможно было понять, кто и в чем именно оказался прав.

Так продолжалось до тех пор, пока один человек не встретил Андрея Кузнецова, директора по развитию дивизиона «Легкие коммерческие и легковые автомобили» группы ГАЗ.

— Машиностроение — сложная вещь, — так сказал Андрей Кузнецов одному человеку. — Здесь всегда есть куда приложить мозги. Я сам уходил с ГАЗа, думал, может быть, существуют места повкуснее. Но нет. Здесь мы заняты эволюцией смыслов. 

— В чем же она состоит? — спросил один человек у Андрея Кузнецова.

— Я опишу ее четырьмя словами, — ответил Андрей Кузнецов. — Дешевый. Надежный. Ремонтопригодный. Умный. 

— Что это значит?

— Это то, чем был и каким станет наш коммерческий автомобиль. Но он был и останется инструментом выживания. Он труженик. Он кормилец.

— С ним мы преодолеем алый океан? 

— С ним мы создадим голубой, — так ответил Андрей Кузнецов, который придерживался стратегии голубого океана, поскольку читал переведенную на 43 языка книгу о сути современной конкуренции Кима Чана и Рене Моборна «Стратегия голубого океана». Идея состоит в том, чтобы не резать конкурентам глотки на берегу алого океана рынка, а создавать спрос на рынке, где нет никаких конкурентов.

" По сути, надо всегда делать то, чего нет, и позволять себе нечто такое, о чем никто и ни с кем еще не договаривался "

— Русский механизм! — понял один человек и пошел искать свой собственный голубой океан.

3. Притча о трате времени и сил

Один человек всегда тратил время и силы, но никогда не понимал, зачем и на что именно. Жизнь одного человека уже подходила к концу, а он все еще не знал, почему ее прожил. Так продолжалось до тех самых пор, пока он не встретил Андрея Сафонова, управляющего директора автомобильного завода ГАЗ. Андрей Сафонов вырос в рабочей семье, сам 25 лет отдал производству, и поэтому посоветовал одному человеку тоже стать рабочим.

— Но что это изменит? — удивился один человек. — Я, как и рабочие, тоже хожу на работу.

— Рабочие не ходят на работу, — так ответил Андрей Сафонов одному человеку. — Рабочие трудятся. Они создают ценности, поэтому они — другие люди.

— Почему же они другие?

— Они не тратят времени и сил. Они вкладывают душу в русский механизм.

— Что же выходит, только у русского механизма есть душа?

— Не знаю, — так ответил Андрей Сафонов. — Мы же не вкладываем душу в другие механизмы.

Это соображение прибавило одному человеку времени и сил.

4. Притча о сохранении камней

Один человек никогда не был другим. Старался оставаться самим собой, хотя это было и непросто: ведь оставаясь собой, всегда надо знать, кто ты. А этого ни один человек никогда не знает. Так продолжалось до тех пор, пока один человек не встретил Дмитрия Аросланкина, директора по разработке продукта объединенного инженерного центра группы ГАЗ. 

Дмитрий Аросланкин пришел на ГАЗ в конце девяностых, когда кое-какие из его знакомых уже скололись и спились от безделья и отчаяния. Завод спас Дмитрия Аросланкина и стал его родиной. Дмитрию Аросланкину сейчас 43 года, он отвечает за создание новых машин и улучшение старых, и считает, что многие завидуют ему, потому что он сделал в своей жизни заметное дело и сделает много чего еще.

— Надо быть другим, не таким, как все, — так сказал Дмитрий Аросланкин одному человеку. 

— И как же этого добиться?

— У нас на испытательном полигоне есть участок дороги из камней. Если ехать по нему больше пятидесяти километров час, машину очень трясет. Считается, что километр здесь равен двадцати километрам на обычной дороге в реальной жизни. Можно испытывать машину без этих камней? Конечно, можно. Но ведь от кого-то тебе эти булыжники достались, значит, ты должен с ними жить. 

— Но зачем?! — спросил один человек.

— Чтобы стать не таким, как все, — ответил Дмитрий Аросланкин. — Быть, как русский механизм. Простым. Нужным. Ловким. Готовым терпеть насмешки. Нашим. Сделанным по нашим чертежам, нашими руками. Таким, чтобы прожить с нами всю жизнь.

5. Притча о красоте

Однажды один человек заинтересовался вопросами красоты. Из популярных определений один человек знал, что красота — есть эстетическая категория, обозначающая совершенство. Противоположностью красоты считается безобразие. Но как правильно определить, где именно начинается истинная красота и когда она становится безобразием?

Один человек прочитал труды Пифагора, проверявшего красоту математикой, Сократа с его красотой мышления, Аристотеля с его божественной, то есть запредельной природой красоты, ну и заодно уж Платона с красотой и гармонией всеобщего добра. Такими темпами дело дошло бы аж до Умберто Эко с его теорией целостности мира. Но, к счастью, случилось так, что один человек встретил инженера Иванова и выслушал его поучительный рассказ о красоте: 

«Я Михаил Иванов, инженер-конструктор объединенного инженерного центра группы ГАЗ. Считается, что Ивановых больше, чем Кузнецовых. Но на ГАЗе это не так. Кузнецовых у нас, наверное, с десяток, а Ивановых осталось только двое, третий недавно ушел на пенсию. Зато род мой тут известен давно. Мои мама и папа познакомились в нашем инженерном центре. А мой дед по маминой линии и моя бабушка, они работали в Горьковском политехническом институте, и тоже сотрудничали с ГАЗом, и дед мой проектировал здесь аэросани. 

Не то чтобы меня как-то специально в третьем поколении готовили к предприятию и воспитывали для него, но с детства я уже любил машинки и экскурсии к маме и папе на завод. Плюс я, конечно, — часть системы фирменного образования группы ГАЗ, потому что ходил еще в подшефный детский садик. Да и вообще вырос в Автозаводском районе, где был и сохраняется дух этого места. Так что приход мой сюда был совершенно естественным, я никаких других вариантов и не рассматривал. 

Окончил институт, на первых курсах работал на конвейере, ставил амортизаторы. Очень интересно, первый рабочий опыт. После окончания пришел в инженерный центр, которому в прошлом году, кстати, исполнилось 90 лет, он старше ГАЗа на три года, потому что проектировать там начали раньше, чем появился сам по себе завод. 

Я отвечал здесь сначала за рабочую тормозную систему специальных автомобилей — это коммунальная техника и техника для лесозаготовок. Справлялся неплохо, очень нравилось. Потом участвовал в создании «Волги-Siber», потом занимался специальной техникой — экскаваторами и грейдерами. А сегодня я в проекте по созданию и испытанию беспилотных автомобилей и автомобилей, оснащенных системами помощи водителю. 

Что сказать про беспилотники? Несколько лет назад про них говорили: через пару лет автомобиль без водителя выйдет на дорогу. Потом этот срок отодвигался, как коммунизм. Сегодня мы знаем, что раньше, чем лет через десять, ожидать этого все-таки не стоит. Верю ли я в беспилотник? В какой-то момент хочется сказать: да не дай бог. Но все-таки каждый наш шажочек на пути к этому, каждое новое испытание, усовершенствование, оно учит нас верить в прогресс. И я в него тоже, конечно, верю. 

Но больше всего я верю все-таки в красоту. Я считаю, автомобиль должен быть прежде всего красивым. Вообще русский механизм должен быть красивым. Я понимаю, да, красивым может быть не только русский механизм. Но именно русский вызывает у меня любовь, дает мне возможность любоваться им, то есть видеть и знать, как все в нем придумано, устроено, сделано, и получать от этого зрелища удовольствие. 

Так вот. Кто способен дать нам всю эту красоту — вот мой главный вопрос. Сейчас мода на автоматизацию, на цифровые технологии, на роботизацию, искусственный интеллект. Я и сам занимаюсь беспилотниками, вижу, как роль человека в том, что происходит в мире, начинает ослабевать. Но я уверен, что это всего лишь мода, иллюзия, игра. Настоящую красоту может создать только Мастер. То есть труженик, человек».

Один человек записал это себе красивыми буквами, чтобы запомнить или хотя бы не забыть.

6. Притча о горячем блюде

Елена Загустина работала (и сейчас, слава богу, работает) председателем профкома завода ГАЗ, а раньше была тут слесарем механосборочных работ. Родилась и выросла она в Щербинках, это другая сторона реки. Там она закончила учиться в школе, и сразу встал вопрос, что же теперь делать. Дальняя родственница, тетя Лена, сказала Елене Загустиной, что лучше всего пойти работать на ГАЗ. Почему же? Много молодежи. Перспектива. А Елене Загустиной было как раз всего 18 лет.

Сначала она ставила на конвейере пучки стеклоомывателя. Нужно было достать пучок, обмазать его мастикой, взять два болта, две гайки, две шайбы, вставить и закрепить все это дрелью. Сложностей с этим делом особенных не возникло. Наставница показала Елене Загустиной цех, столовую, начальство. И как-то она сразу поняла, что никогда и никуда отсюда больше не уйдет. Потому что приходишь сюда на работу — со всеми здороваешься, знаешь множество людей, и все эти люди знают тебя. Получаются сплоченность, семейный дух, коллективизм. Елена Загустина нашла тут мужа, родила ребенка, снова вернулась на завод.

Вскоре Елена Загустина знала практически все операции на своем участке, могла заменять других людей. Ей предложили стать бригадиром, но не было для этого образования. Тогда начальник цеха сказал Елене Загустиной: иди и учись. Она пошла и научилась. Получила заочно высшее образование, ей доверили в подчинение двенадцать человек. Они собирали сиденья для первого конвейера. Качественно, без остановки, даже побеждали в конкурсах. Появилась какая-то открытость, теплота, люди начали доверять Елене Загустиной, и ей предложили возглавить профком. 

Профком — как плечо, которое нужно подставить, так его представляет себе Елена Загустина. Кому-то хочется пореветь, кто-то, наоборот, хочет выплеснуться. Разные бывают моменты. Но в профком можно обращаться по любым вопросам. Поэтому один человек и спросил у Елены Загустиной, что такое русский механизм.

— Мне кажется, это какое-то горячее блюдо, — так вдруг сказала Елена Загустина одному человеку, и это было вполне философское откровение, вот что значит профком. — Русская машина как картошка с котлетой. Или картошка с рыбой. Это то, что больше всего хотят сейчас люди. Как солянка. Или как борщ. Это же вкусно. И это именно то, что надо. 

— Вы любите готовить? — так спросил Елену Загустину один человек.

— Нет, — ответила она. — Но я, как и все, люблю вкусно поесть. 

7. Притча о вечной молодости

В конце четвертого курса Нижегородского политеха Александр Лихачев ходил на ярмарку вакансий и оставил там свои контакты. И вот ему позвонили с ГАЗа и говорят: есть такое предложение, не хотели бы постажироваться в КБ ремонтной и эксплуатационной документации? Почему бы и нет? Крупнейший в России машиностроительный завод. Прекрасный коллектив. Новое поколение Александра Лихачева могло бы принести сюда что-то свое, новое, скажем, цифровизацию всех процессов, начиная от чертежа и заканчивая сборкой. Или, наоборот, сохранить тут нечто традиционное, например, разузнать и сберечь суть русского механизма, страшного, как молчание, но безотказного, как автомат Калашникова.

Как знать, что именно сделает для ГАЗа Александр Лихачев? Один человек спросил об этом у Александра Лихачева.

— Внесу свой вклад в большое производство, — так ответил одному человеку Александр Лихачев и ушел к себе в КБ ремонтной и эксплуатационной документации. Он стажируется на ГАЗе уже два с половиной месяца. До решения о его постоянной работе осталось еще две недели. Сущая мелочь по сравнению с вечной молодостью, секрет которой — в умении пережить каждое мгновение бесконечности.

8. Притча об одном русском человеке

Кто такой один человек? Он может оказаться в России кем угодно. Например, он может быть Анной Тарасовой. И если это так, то один человек мог бы сказать о себе вот так:

— Я работаю начальником участка № 10 производства окрасочных работ Нижегородского автозавода ГАЗ. У меня в подчинении находится сто человек. Конечно, по сравнению с заводом, где работают 25 тысяч людей, это, считайте, участок небольшой. Но он важный. И это приятно, тем более что у меня в следующем году будет юбилей — 30 лет на ГАЗе.

Я пришла сюда в 1991 году, еще молоденькой девочкой, мне было всего-навсего двадцать лет. Я приехала в Нижний Новгород с области, из маленького поселка. Мне очень хотелось поработать на огромном предприятии. Родители дали мне путевку в жизнь, сказали: хочешь — поезжай. И я поехала. 

Приехала рано, в девять часов утра. Пришла в отдел кадров и говорю: очень хочу у вас работать. Меня спросили: а что вы умеете делать? Я говорю: все умею, все, что скажете, я сделаю все. И меня повели на участок сбора отопителей. А вели мимо конвейера, где шли наши автомобили, грузовики. И я на это смотрела с такой завистью, думала: я хочу вот сюда, вот сюда. Но меня увели собирать отопители.

На этот конвейер, вот так чтобы собирать грузовые автомобили, мне так и не удалось попасть. Не случилось. Но вот потихонечку-полегонечку удалось поработать на легковом производстве, я собирала «Волгу» одиннадцатой модели. А потом судьба закинула меня обратно, в тот самый цех, где я начинала свою трудовую деятельность. Не зря у нас на заводе часто говорят: есть биография, а есть судьба. Наверное, это и есть судьба. Я вернулась, только теперь это уже был самый лучший в России окрасочный комплекс. И здесь я работаю начальником участка № 10 производства окрасочных работ.

Все грузовые модели — кабины, цельнометаллические кузова, автобусы, каркасные автобусы — все проходят через наш участок. И знаете, вот мы когда едем с семьей к себе на дачу, а навстречу едет автомобиль нашего завода, мне сын мой говорит: «Мам, это твой?», а я ему отвечаю: «Да, это мой». И это приятно, я горжусь. 

Чем я горжусь? Тем, что это наш, русский автомобиль. Он сделан для нашего климата, для наших дорог, для наших людей, для хорошего русского человека. Чем отличается хороший русский человек? Он не ломается никогда. И он счастлив. За спиной у него всегда — ангел-хранитель, который его направляет. Вот не знает русский человек, как ему быть, ничего у него не получается. И вдруг у него все получается.

— А как у него получается? — спросите вы у Анны Тарасовой.

— Да вот как-то так и получается. По-русски, с бухты-барахаты.

И это правда. Потому что так считает не только один человек.